Обмен пленными, чтобы ни говорили, это косвенное признание того, что война России и Украины всё же ведётся.
Впрочем, раньше менее масштабные обмены уже случались. Имелись и прецеденты вроде освобождения Надежды Савченко. Но всякий раз это были какие-то юридические выверты.
На этот раз тоже пришлось постараться. Многих подробностей мы пока не знаем.
Характерно, что официальные российские власти старательно дистанцировались от процедуры обмена. В России не опубликован даже официальный список тех, кто приземлился в Москве. Отсюда и комментарии к произошедшему вроде этого: «Почему русских «возвращенцев» не встречали у трапа родственники? Потому что их ещё не допросил особист».
Публиковать имена вернувшихся российским властям не хотелось ещё и потому, что тогда к бывшим пленным будут приставать журналисты, особенно иностранные. Чем вы занимались на территории Украины? Случайно, не воевали ли?
Вопросы наверняка бы возникли, например, к Алексею С. - командиру роты 7-й мотострелковой бригады оккупационного корпуса ВС РФ, взятому в плен 11 июля 2016 года вблизи села Троицкое Или к Виктору А., снайперу спецназа ГРУ ГШ ВС РФ, попавшему в плен в бою возле села Желобок 24 июня 2017 года. Интерес представляет и Евгений М. – русский, переехавший на Украину в 2013 году и принявший, по утверждению Украины, участие в организации столкновений в Одессе 2 мая 2014 года.
В идеале возвращённые должны раствориться на российских просторах, как это сделали те, кто возвращался в Россию раньше.
Киев. Владимир Зеленский встречает освобождённых 35 пленных. Фото: https://www.president.gov.ua
На Украине тоже возникают вопросы к своим властям. Наиболее подозрительные пишут: «Путин заставил Зеленского подписать при обмене пленных особый "секретный протокол" из одного пункта: Украина отказывается от Донбасса и Крыма». Мы не знаем – так это или не так. Возможно, секретные пункты были. Но вряд ли они касались отказа от территорий. Это означало бы политическую смерть не только украинского президента Зеленского, но всей его команды. Путин бы автоматически превращался в хозяина украинских властей – держателем компромата. Кто бы с украинской стороны на это сейчас пошёл?
«В этом решении больше политики, чем человеколюбия», - написал после освобождения украинского кинорежиссёра Олега Сенцова российский кинорежиссёр Андрей Звягинцев. - Я очень рад за Олега Сенцова. Очень рад. Мужества этому человеку не занимать, возможно, он сумел бы выдержать и ещё большие тяготы, сверх тех, что выпали на его долю, однако любому куда лучше без них. Уверен, сегодня огромная радость и для него, и для его близких. Родной человек дома. Что может быть лучше? Надеюсь, он вскоре вернётся к своим трудам, к писательству и к режиссуре».
Но появились и злорадствующие – как с украинской стороны, так и с российской. «Уже совсем скоро они обвинят Сенцова в работе на ГРУ и отправят в освобожденную Савченко камеру».
Москва. Владимир Киселёв встречает Кирилла Вышинского. Фото: https://newtimes.ru
Мы, как и в случае с предполагаемыми «секретными протоколами», не знаем, что произойдёт. Как показывает жизнь, кое-кого тюрьма стимулирует, а свобода расслабляет и пьянит. А вдруг Сенцов окажется плохим кинорежиссёром? Или плохим политиком? Но в этом-то как раз никакой трагедии не будет. Он свободен, и это главное. Он волен снимать плохие фильмы и совершать ошибки. Но ошибка на свободе и ошибка за решёткой – разные вещи.
«Сколько бы волк ни рядился в овечью шкуру, зубы у него по-прежнему на месте. Не верьте этому, – ответил Сенцов во время первой пресс-конференции на свободе, когда его спросили, готова ли Россия к улучшению отношений с Украиной? – Это не значит, что Россия готова простить Украину, отдать Крым, отдать Донбасс. Этого не будет».
Обмен пленными, как считают люди вроде Глеба Павловского, вызывает не только радость, но и нехорошие предчувствия. Предметов торговли стало меньше. «Обменный фонд» истощается. Люди как товар переданы противоположным сторонам, и это значит, что образовалась пустота, которую, видимо, захотят заполнить. Захватить новых пленных и торговаться, торговаться, торговаться – насколько хватит сил.
Часть пленных освободили, но война продолжается.