Мы ставим точки над I
ОСНОВАНА В АВГУСТЕ 2000 года
Читать газету
Общество | Society
Павел ДМИТРИЕВ 05 июля 2016, 20:09
Прения по делу экс-депутата областного Собрания и председателя совета директоров ОАО ПЗР «Плескава» Андрея Букина были запланированы на 1 июля, но в этот день успела выступить только гособвинитель Оксана Комарницкая. До прений адвокат Букина Алексей Герасимов, как волшебник из рукава, достал ворох документов, которые попросил приобщить к материалам дела. Бумаги уже были в нём, но за пять лет накопилось больше десяти томов, и Герасимов – увы – не помнил, есть ли там именно эти сведения. Затем почти полтора часа судья Инна Бондаренко зачитывала их, интересовалась у адвоката, настаивает ли он, чтобы бумаги были приобщены к делу, адвокат – часто неуверенно – говорил: «Ну… да, ваша честь». Представитель потерпевшего АО (ранее ОАО) ПЗР «Плескава» адвокат Александр Шило в одном из перерывов не выдержал и намекнул «соперникам»: дескать, когда мы действовали так же, вы нас в затягивании процесса обвиняли.
На что Букин с Герасимовым виновато развели руками: бумаги-то важные, суд должен учесть всё.
Судья Бондаренко в затягивании была явно не заинтересована: она отказала гособвинителю в просьбе перенести начало прений на 4 июля. Оксана Комарницкая сухо перечислила основные аспекты пятилетнего дела: Андрей Букин обвиняется по части 4 статьи 159, потому что с декабря 2005 по апрель 2008 года им, по версии обвинения, был совершён ряд мошеннических действий в отношении ПЗР «Плескава». Букин, по версии гособвинения, контролировал 51% акций и фактически всё предприятие. Гендиректором «Плескавы» был назначен Игорь Черных, который также был человеком Букина. Одновременно он создал ряд фирм, для которых подыскал управляемых директоров. Затем продавал ликвидное, по версии следствия, имущество. Причём отчуждение проводилось по заниженной цене, а затем имущество перепродавалось по рыночной либо под его залог Букин получал аккредитивы. Тем самым он нанёс ущерб предприятию на сумму 251,8 миллиона рублей.
Комарницкая подчеркнула, что занимавшая ключевую должность финдиректора Марина Колпакова решения, как и Черных, не принимала. Ликвидным имущество назвал депутат областного Собрания Олег Брячак, выступая свидетелем по делу. Гособвинитель попросила для обвиняемого у суда 7 лет общего режима, на чём первая часть прений мирно прекратилась.
4 июля их продолжил Александр Шило, который посетовал, что длительность процесса была вызвана большим количеством бумаг, свидетелей и экспертов. Да и кипевшие в зале суда эмоции не помогали, пояснил он, предложив на этом с эмоциями закончить (это, кстати, не помогло). По мнению адвоката, суд не должен рассматривать доводы защиты, не относящиеся к делу. «Статья 252 говорит о пределах судебного разбирательства. А значит, доводы, что новые акционеры банкротят предприятие, отдают под залог имущество, не должны приниматься во внимание», – объяснил он. Да и некоторые «шероховатости в деле» не помешают принять справедливое решение, подытожил вступление г-н Шило.
Удивительно, что адвокат вообще набрался смелости вспомнить про отданное в залог имущество.
Адвокат рассказал, что за эти годы не раз задавался вопросом, кто такой Букин – «жертва невинная или виновный в совершении преступления». Мнение Шило однозначно: виновен. Например, зависимость от Букина ряда компаний, участвовавших в сделках, доказана и не обжалована по «делу о факторинге» 2012 года. Букин, напомним, был осуждён условно. Остальную – большую – часть выступления Шило посвятил баталиям вокруг стоимости отчуждённых объектов. Он, к примеру, попенял суду, что тот отказал защите, ходатайствовавшей против экспертизы 2015 года. Также ему было непонятно, почему верхняя и нижняя границы диапазона рыночной цены, определённой экспертами, отличаются в несколько раз.
Адвокат Букина Алексей Герасимов уверен, что радиозавод прекратит своё существование. Фото: Артём Аванесов / ПГ
За «эмоции» со стороны обвинения выступала юрист Светлана Каверина. Она говорила около получаса, но собственно дела так почти не коснулась. Каверина не забыла рассказать, что представляет интересы предприятия с 2011 года. А затем решила поговорить о «выживших в девяностые» предприятиях. Например, о холдинге «Ленинец» (почему бы и нет. – П. Д.), принадлежащем семье Турчаков. Впрочем, фамилий она не называла, зато перечислила несколько петербургских улиц, на которых работают и здравствуют отдельные предприятия холдинга. Кроме того, она не смогла не упомянуть, что впервые увидела завод всего через пару месяцев после того, как в Псковской области появился новый, «назначенный президентом» губернатор.
«От того, что я увидела, была в шоке. Как человек эмоциональный, переживала сильно, переживаю и до сих пор», – не скрывала Светлана Каверина, рассказывая, что ищет и никак не может найти ответ на вопрос, как же радиозавод погиб в двухтысячные, «в то время, как вся страна испытывала экономический подъём и рост». Внимание СМИ к делу она похвалила: лишь плохие дела делаются в тишине. И вновь напомнила, если кто-то забыл, что возбуждение дела в 2009 году «стало возможным только после назначения президентом нового губернатора».
Досталось от Кавериной и адвокату Букина, специально для Герасимова она озвучила афоризм: «Адвокат – это защитник, а не пособник». Каверина рассказала судье о своей надежде: что расхождение их с «Алексеем Анатольевичем» [Герасимовым] взглядов – лишь следствие размера гонораров последнего, в которых «он, без сомнения, значительно более успешен», чем она. Выяснилось, что происходящее больше всего напоминает ей сказку Ганса Христиана Андерсена о голом короле. «Решение суда должно быть таким же: король-то голый!» – сказала г-жа Каверина. Она, как и адвокат Шило, согласна с семилетним сроком для Букина.
Андрей Букин в эмоциональности Кавериной не уступил. Он объяснил суду, что нынешнее дело началось не в 2009 году, а раньше – с ареста по «делу о факторинге». Статья о мошенничестве труднодоказуемая, «резиновая», служит для устранения кандидатов на выборах, для отбора необходимой собственности, горячился Букин.
«Судьба человека, попавшего в жернова полицейской машины, никого не волнует. Следователи в моём деле идут на создание доказательной базы: фальсифицируют документы, подписи свидетелей», – говорил обвиняемый и пояснял, что «жить в ошейнике» не намерен.
Дальше Букин отвечал по очереди то гособвинителю, то адвокатам «Плескавы». «Дело о факторинге» он не оспаривал из страха за мать и других родственников: в Смоленске Букину обстреляли машину, в СИЗО содержали без нормальной еды и врачебной помощи, с матерью не дали встречаться 5 месяцев, держали в психиатрической клинике для экспертизы в одной палате с убийцей. «Что это, если не запугивание?» – спрашивал он.
До этого стало известно, что свою виллу в Черногории Букину пришлось продать из-за долгов, а из-за жилищных проблем определённое время жить у матери.
Он заявил, что владеет 11% акций и не понимает, почему гособвинение называет это «контрольным пакетом». «Черных не побоялся суду сказать правду: инициатором сделок был он», – напомнил Букин. Кроме того, как рассказал экс-директор завода, около 30% акций было у Олега Брячака, который и написал заявление на Букина. В то время как заявитель не может выступать против сделок, совершённых, когда он ещё не был акционером. Да и покупка истцом акций означает, что он вроде как согласен с существующим положением дел в обществе. «Если сделки были проведены с нарушением, то добросовестный человек должен был бы отказаться от приобретения акций, если этого не сделано, то он утрачивает и право на оспаривание сделок» - не сомневается Букин. У Брячака нет нарушенных прав, ведь оппонент своих акций ему не продавал.
Андрей Букин рассказал на суде, что его в ходе следствия держали в психиатрической клинике для экспертизы в одной палате с убийцей. Фото: Павел Дмитриев / ПГ
Подсудимый выступил против того, что следствие взяло за основу не фактическую, а предположительную стоимость объекта, которая основана на мнении частного оценщика, и обвиняет его в хищении того, чего реально у собственника не было. «Это прямое рейдерство, которое поддерживает гособвинение», – пытался перехватить инициативу Букин и предположил, что обвинять его в хищении чужого имущества странно: если он акционер общества, то имущество ему не чужое: «Что это, безграмотность или халатность?»
Букин отметил, что Каверина не зря говорит о губернаторе: ему известно о письме заместителя Турчака Максима Жаворонкова в адрес тогдашнего прокурора Тимура Кебекова, в котором тот просил арестовать имущество завода и «привлечь к уголовной ответственности виновных лиц». В заключение он сравнил свой процесс с «делом Гавунаса»: «Это всё один разряд – «кебековщина»: там якобы область потерпела ущерб, а здесь – депутат».
Адвокат Алексей Герасимов в свою очередь просил оправдать подзащитного по трём основаниям. «Во-первых, отсутствует событие преступления, которое вменяется Букину. Перед нами яркий пример, как имеющиеся гражданско-правовые отношения по сделкам, имеющимся у подзащитного, подменили уголовно-правовыми», – пояснил он. Он, как и Букин, не считает состоявшиеся сделки хищением: договоры есть, расчёты были осуществлены. Единственную задолженность по объекту потерпевшая сторона не оспорила, что неудивительно: долг остался лишь за «Электроном», который уже во время дела активно использовал в своей политической кампании Олег Брячак, что странно, если объект у него похищен.
Попытки назначить «твёрдую» рыночную стоимость объектам он оспорил по статье 421 ГК РФ, устанавливающей свободу договора: «Рыночная стоимость – наиболее вероятная, по которой объект готовы продать и купить». Герасимов отметил, что эксперты потерпевшей стороны работали с очевидными нарушениями. Например, некто Баяндин якобы начал экспертизу в октябре, но на предоставленных им фотографиях была зелёная летняя листва. Затем он признался, что работал без назначения экспертизы, а в ходе судебного заседания ничтоже сумняшеся признавался, что руководствовался не нормами законов, не федеральными стандартами оценки, а лишь своим огромнейшим опытом, «который позволяет ему игнорировать закон», отметил адвокат. Зато повторная экспертиза подтвердила позицию защиты, как и третья экспертиза. Не устроившая почему-то обвинение.
Адвокат напомнил, что большинство свидетелей, якобы давших показания против Букина на следствии, не подтвердили их в суде. А показания не опрошенных в суде лиц суд принимать во внимание не должен.
Получив право реплики, адвокат Шило неожиданно заметил: «За три года Букиным не были представлены документы о том, где он получал высшее образование». Это вызвало саркастическое замечание Герасимова: «Потерпевшая сторона и господина Черных пыталась представить алкоголиком и недалёким человеком, как и других экспертов. Если позиция экспертов потерпевшую сторону не устраивала, то они переходили на личности: это известных психологический приём. Обычно им пользуются дети».
Адвокат в заключение высказал мнение, что продажа Черных непрофильных активов – заслуга перед заводом: он использовал поступившие денежные средства на развитие производства.
«Возможно, его усилия будут напрасны, так как по вступившему в законную силу решению по долгам ООО «Палада», которое имеет отношение к Михаилу Брячаку, все производственные цеха по долгам «Палады» должны быть распроданы, – напомнил Алексей Герасимов. – Я думаю, Светлана Юрьевна (Каверина. – П. Д.) будет переживать вместе со мной, но, как ни жаль, «Плескава» прекратит своё существование. Но в результате действий не Букина, а других людей, которые здесь выступали и уверяли, что этого не допустят. Но очень просто допустили».
.jpg)
